31.03.2012
Спасительный круг

В оппозиции происходит перегруппировка сил. Создаются новые партии и объединения. Толчком к этому процессу послужили, принятые поправки к закону «О партиях» в значительной мере упрощающие процедуру создания партийной организации. О всех политических последствиях, вызванных массовыми протестными выступлениями граждан в ходе избирательных кампаний 2011-2012 годов, размышляет член Совета НА РФ Анатолий Баранов.

- Анатолий Юрьевич, как повлияла деятельность оппозиции на протестное движение?

- Массовый протест достиг эффекта, когда все оппозиционные силы выступили солидарно. Вот когда власти удалось вбить клин в консолидацию оппозиции, проблема для нее стала менее острой.

- Насколько результативным оказался протест?

- Протест вдохновил народ – это главное, но результата особенного пока добиться не удалось: избраны и Дума, и Путин - Президентом. Все осталось по-прежнему, Дума штампует законы, как и раньше, без серьезного обсуждения. В короткие сроки «Единая Россия» приняла закон «О партиях». Это не решение проблемы, а замыливание процесса, и участие в нем некоторых оппозиционеров может отразиться не лучшим образом на их репутации. Мне, например, неизвестно, как работала комиссия Володина, о чем они там говорили, потому что половина заседания шла в закрытом режиме. Мне же представлялось, что общество должно знать, о чем они говорят. Удальцова не пришел к нам: в Национальную Ассамблею РФ, Левый Фронт и не отчитался. В комиссии Володина Удальцов фигурировал, как координатор «Левого фронта», который не партия. «Рот- Фронт» сделал заявление, что не отправлял в комиссию своих делегатов. Кстати, я тоже член Совета «Левого фронта», как и Гейдар Джемаль. Недавно у него прошел обыск, возбуждено дело по 282 статье. Тем не менее, по этому поводу Заявления от Левого фронта не было. Напрашивается вопрос: а существует ли вообще Левый фронт? Идет какая-то мистификация.

- Вы продолжаете считать Сергея своим товарищем?

- Да, мне многое не нравится, но существует принцип товарищества, поэтому я три месяца молчу. Возможно, у Сергея есть какие-то соображения, но странно, что он со мной с ними не делится, а позитива в его действиях я большого не вижу.

- Как вы относитесь к инициативе обсудить поведения ряда оппозиционеров, в том числе и Удальцова, в рамках Национальной Ассамблеи, ведь он сделался лицом оппозиции?

- Я готов высказать свое мнение относительно поведения Удальцова, что сейчас и делаю. Думаю, что он по неопытности, как и многие другие, повелся на достаточно простые разводки: принял участие в кампании Зюганова, ходил к Президенту, вошел в комиссию во главе с Володиным - руководителем президентской администрации и так далее. Мне непонятно зачем ходить туда, на ту территорию? Вообще-то, я, например, Дмитрия Анатольевича не сильно уважаю. Тем более, что место оппозиции быть рядом с народом, на площади, а власть, если она захочет переговоров, то должна выйти из кабинетов двинутся навстречу народу. Вот тогда разговор получится содержательным.

- В чьих интересах проводится медведевская политическая реформа?

- Однозначно, власти. Теперь, когда число партий перевалит далеко за сотню, политическая система из управляемой превратится в параноидальную. Власть до сих пор производила секвестр партий, тупо отсекала все «лишние рты». Сейчас же она стремится представить оппозицию, требующую изменения системы, как сообщество "тронутых умом". Власть, показывая пальцем на разные экзотические образования, типа «Субтропической России», будет говорить людям: «Смотрите, вот будет кто, если не мы. Вы этого хотите?» На фоне неразберихи из новых брендов четыре партии, которые входят сейчас в Думу, будут выглядеть вполне респектабельно. Вообще, существует проходной барьер, позволяющий пройти с Думу только 7 партиям, больше в нее не помещается, если даже их будет 700. Таким образом, партии власти легко сохранить арифметическое большинство, а недостающие голоса можно купить: у КПРФ, ЛДПР и СР. Запрет на коалиции действует, и все партийки разбегутся по своим коммунальным квартиркам, но в выборах участвовать можно, ведь, главное, не победа...

- А каких реформ тогда хотела оппозиция?

- Я хотел не реформ, я хотел революции. Люди, которые собрались на Болотной площади, были настроены также радикально: они требовали отправить в отставку и Думу, и Путина. Реформ требуют те, кого власть в принципе устраивает, но ее, как пиджак, хочется «разносить» под себя. В этой системе власти я себя не вижу. Коррупция – это родовой признак системы, и коррупцию можно победить только, сменив ее полностью. На круглом столе "Большой России", который мы провели, люди все, как один говорил, что власть беременна коррупцией, а частичной беременности не бывает, как ни старайся, как ни пыхти, не получится. Люди приводили данные исследований, на основе которых другого вывода, как не крути, не получается. Победить коррупцию созданием новой комиссии, типа володинской, невозможно.

- А где гарантии, что другая система не будет коррупционной?

- Власть же не бумажники крадет, а средства производства. В настоящее время можно украсть крупные общественно значимые предприятия: заводы, электростанции, аэропорты, предприятия связи и коммунального хозяйства, потому что они находятся в сфере свободного обращения. Если же эти крупные средства производства вывести из системы купли-продажи - вернуть из частного владения народу, то и красть будет нечего. Основа для воровства исчезнет. Вот, когда красть становится нечего, у людей появляются другие творческие идеи, например, по освоению космоса, изобретению разных полезных вещей и так далее. В то же время право частной собственности, безусловно, останется на мелких предприятиях сферы услуг: кафе, парикмахерские, мастерские и так далее. Но, когда у людей будет интересная профессиональная перспектива, то они не захотят всю жизнь заниматься только завариваем кофе… Таким образом, в перспективе частный собственник самоликвидируется. Революция по изменению государственного устройства совершается путем внесения одной статьи в Конституцию прямого действия: предприятия, созданные за счет народа и в интересах народа, принадлежат народу, и продажи не подлежат.

- Вы предлагаете внести такую статью в проект новой Конституции, который разрабатывает Национальная Ассамблея РФ? Кто, по-вашему, ее готов поддержать?

- Безусловно, люди левых взглядов, а также либералы и националисты. В Национальной Ассамблее уже нет противоречий по поводу того, что крупная собственность должна находиться во владении народа. К этой мысли приходит и все человечество. В настоящее время самый популярный писатель в мире Карл Маркс. Идея о новом способе производства, направленном на развитие человека, а не на извлечение прибыли, овладевает массами, особенно в России, где люди в результате контрреволюции наглядно убедились насколько «счастливая» жизнь при капитализме. «Чистая конкуренция, честные и свободные выборы на всех уровнях», – это я цитирую героя девяностых, мечтательного Гавриила Попова. Вот уже двадцать лет мы имеем это «счастье»….

- А как же рынок, конкуренция…?

- Состязательность, я бы сказал, а не конкуренция. В соревновании побеждает сильнейший, но у слабого всегда есть шанс подняться. Мне представляется, что основная борьба должна происходить на уровне проектов, чтобы в результате реализовывались лучшие. Когда решается судьба больших затрат, важно, чтобы расходы тратились эффективно. При этом проектировщик, проигравший в конкурсе, на мой взгляд, должен принимать участие в реализации проекта, потому что его узловые решения могут быть более выигрышными. Конкуренция в области производства ширпотреба не чревата большими рисками, и здесь допустимо рыночное регулирование. Рынок появился на заре истории человечества, и он будет существовать, пока товарно-денежная форма будет удобна для организации обмена продуктами.

Но у любой формы есть начало и конец. Товарно-денежные отношения в настоящее время переживают перестройку. Золотое обеспечение денег ушло в прошлое. Все расчеты в мире осуществляются, по сути, на основе социалистического принципа в зависимости от стоимости труда. Материальные потребности человека уже сравнялись с возможностями производства, так что вопрос обеспечения и перераспределение благ не выглядит уже сейчас таким уж волнующим. Тем не менее, потребности человека будут возрастать, но речь идет, прежде всего, о духовных потребностях. Оптимизация запросов человека – это вопрос культуры.

- А в Европе, которая в культурном плане более продвинута, не стоит ли, в первую очередь, ждать общественных преобразований?

- Когда- то капитализм был прогрессивным, но эта социальная модель в Европе себя уже изжила. Там очень много элементов социализма, но Европа застряла в процессе перехода… Паразитические процессы прогрессируют: прибыль утратила свое значение, она уже не является средством развития, а служит исключительно обогащению. Это в чистом виде эксплуатация. И главное преобразование должно касаться этической стороны дела: эксплуатация одного человека другим должна быть неприлична, как воровство. Должна произойти полная социализация прибыли, то есть признание двух целей расходов: возвращение в производства – реинвестирование, и передача средств в пользу государственных социальных фондов. Европа испытывает испуг перед дальнейшим развитием, и кризис - это плата за торможение. Дело в том, что из-за высокого уровня жизни в европейских странах нет революционной ситуации. В этом плане Россия ближе к революции. Главная проблема заключается в том, что когда есть природные ресурсы и можно экслуатировать недра, то народ в принципе лишний. Население России в целом ощущает свою бесперспективность. При нынешней системе его перспектива - это подвергнуться полной утилизации. Вот такая предреволюционная ситуация, не совсем по Ленину. Впрочем, так было и в 1917 году, против власти восстали не только рабочие, а большниство граждан, недовольными были все слои общества.

- А что в этом случае должна делать непримиримая оппозиция?

- Осуществлять консолидацию и вырабатывать национальную стратегию развития в интересах всего российского народа. Полагаю, что у власти хватит ума для понимания единственной вещи, что существование оппозиции - это единственный шанс у нее избежать встречи с мужиками, вооруженными кольями, и пойти под суд с конфискацией. Там, где заканчивается политика, начинается гражданская война. Если не удается сменить власть на выборах, то ее выгоняют палкой. По этой части у нас богатая история. Оппозиция фактически является спасительным кругом для власти. Давление на власть надо усиливать, только так можно добиться перемен, в тот числе и революционных. -

Ольга Гуленок

-	КОНСТИТУЦИЯ ПРЯМОЙ ДЕМОКРАТИИ

30.05.2014 -

Мудрая старшая сестра

06.05.2014 -

Мертворожденные дети Абая

08.04.2014 -

О ситауции на Украине.

23.03.2014 -

Эффект войны