Общественные слушания
25.01.2012
Стратагема
Эксперты дают неблагоприятный экономический прогноз на 2012 год. О том, что наступивший год не обещает России безоблачного будущего, заявляет и профессор Высшей школы экономики, доктор экономических наук Игорь Николаев. Он уверен: об антикризисных мерах надо думать заранее. В разговоре с ним он рассказал о них подробнее.
— Игорь Алексеевич, вы прогнозируете в этом году падение ВВП на 1–2 процента. Что эти цифры означают для простого человека?
— Такое падение ВВП произойдет, если ситуация будет развиваться по худшему сценарию и вторая волна мирового финансового кризиса накатит по полной. Однако с учетом того, что проходят выборы и у страны еще есть финансовые резервы, власти не будут жалеть денег для поддержания уровня потребления населения, поэтому люди могут и не почувствовать ухудшения экономической ситуации в 2012 году. По моим прогнозам, граждане столкнутся со всеми "прелестями" кризиса в 2013 году, когда уровень потребления будет трудно удерживать на прежнем уровне. Вторая волна кризиса будет мало отличаться от первой. Все это проявления одного и того же — кризиса спекулятивной модели экономики. Разница лишь в том, что в 2008 году произошло быстрое обрушение рынков, банкам дали деньги, и все вернулось на круги своя. Сейчас идет медленное погружение в кризис. Катализатором этих процессов выступает Европа, где растут долговые обязательства многих европейских стран, а также США с их государственным долгом. Негативные последствия кризиса для российских граждан выльются в увольнения, замораживание заработных плат. Но, повторяю, это не перспектива ближайших месяцев.
— Вы, наверное, знаете, как прокомментировал Владимир Путин кризис: эта "бяка" пришла к нам из-за океана. Вероятно, в очередной раз он скажет то же самое. Но вопрос все равно остается: почему граждане России должны страдать от того, что другие страны живут в долг? И разве власть не обязана защищать своих граждан?
— Россия, конечно, часть мировой экономики. Если мировая экономика погружается в кризис, то это не проходит для нашей страны бесследно. Снижается спрос на энергоносители, падают мировые цены на нефть. Это критично для экономики России. Мы потратили, как заявили власти, 3 триллиона рублей на погашение кризиса (на самом деле больше, конечно). К осени 2011 года у нас осталось в Резервном фонде всего лишь 800 миллиардов от 4,9 триллиона рублей, которые были там на 1 марта 2009 года. А если еще кризис? Падение спроса на энергоносители, конечно, неприятная ситуация для России, но это только внешний спрос! Мы могли бы увеличить внутренний спрос: развернуть программы строительства домов, дорог, восстановления инфраструктуры. Именно так поступил Китай, и в разгар кризиса в 2009 году китайский ВВП вырос более чем на 7 процентов. Согласитесь, это "интересное" проявление кризиса, нам бы так! Китай смог справиться с проблемой, хотя для него тоже важен внешний спрос. Он поставщик всего и вся на мировой рынок, а люди в кризис стали меньше покупать. У нас же падение экономики в 2009 году составило 7,8 процента. Это худший показатель в "двадцатке", по росту экономики Россия с таким показателем оказалась на 176 месте из 183 стран. Так что Китай показал, как правильно действовать, и нам этот опыт надо перенять.
— А России всегда обязательно брать с кого-то пример, почему нельзя жить своим умом?
— Для этого надо привлечь к обсуждению проблем лучшие умы — людей, понимающих экономику и при этом живущих в России. Востребованность независимой экономической аналитики очень низкая. Государство не выступает заказчиком по-настоящему актуальных макроэкономических исследований. Власти хотят иметь только то, что им нравится. Это стратегически неверно. В годы кризиса власти усилили социальную поддержку, которая также важна для людей. Если встанет вопрос о стимулировании спроса, то у государства может не оказаться для этого средств — ему надо будет выполнять свои обязательства. Власти столько всем наобещали: увеличить расходы на оборону, поднять в два с половиной раза денежное довольствие военнослужащим. Кроме того, в бюджете предусмотрены расходы на Олимпиаду, мировой чемпионат по футболу, саммит АТЭС и так далее. Я подсчитал, что на все эти "понты" предполагается истратить 3,3 триллиона рублей. Теперь, кровь из носу, все обязательства надо выполнять. Боюсь, у страны нет денег, которые надо направить на повышение спроса.
— Вы не считаете, что социальные обязательства стимулируют спрос?
— Статистика показывает, что в кризисный 2009 год рост сбережений граждан составил 28–29 процентов. Это говорит о том, что наши люди в трудные времена склонны сберегать деньги, а не тратить, что необходимо для стимулирования экономики. Так что обыденное понимание, что стимулирование внутреннего спроса можно осуществить через раздачу денег, не срабатывает. Гораздо эффективнее вкладывать средства в материальные активы: дороги, дома, электростанции, инженерную инфраструктуру. Тем самым мы убиваем сразу двух зайцев: благоустраиваем страну, обеспечиваем работой граждан, то есть растет спрос. Строительство дает мультипликативный эффект занятости в экономике. Растет спрос на строительную технику, материалы и так далее, а значит, работает промышленность. Кроме того, вместе с жильем возводится инженерная, транспортная, социальная инфраструктура. Причем в свое будущее люди охотно вкладывают, что улучшает экономические показатели. Однако в федеральном бюджете существенным образом сокращаются расходы именно на поддержку национальной экономики с 16,2 процента в 2011 году до 11,3 процента в 2014 году. Таким образом, мы не можем предпринять самые действенные меры.
— Дороги, жилье, инфраструктура — необходимость их строительства обсуждается не первый год. Почему же так мало делается?
— Так были расставлены приоритеты. В период благоприятной конъюнктуры цен на нефть большие средства складывались в резервы. Осуществлялась политика перевода сырьевых ресурсов в финансовые. На мой взгляд, это было стратегически ошибочное решение. Я был категорически с ним не согласен, потому что считал, что лучше всего вкладывать в материальные активы, но мы не вкладывали в развитие инфраструктуры. Медведев как-то объяснил: дескать, при строительстве дорог много воруют. И что? Это основание не строить дороги? Для руководителя такого ранга это заявление несерьезно. Надо просто в этом деле наводить порядок. В результате за много лет благоприятнейшей конъюнктуры мы не создали благоустроенной страны. Кому было выгодно в нашей стране создание такого большого, триллионных размеров, денежного мешка? Прежде всего, нашим банкирам, они на кризисе очень хорошо заработали. Банкиры громче всех требовали помощи, угрожая власти: мол, не поможете нам — всем будет плохо. В результате банки получили гораздо больше, чем непосредственно социально незащищенные слои населения и градообразующие предприятия.
— Такая политика — чей просчет? Бывший министр финансов Алексей Кудрин прямо говорил, что в России нет стратегического планирования. Может, это в том числе и его вина?
— Экономическая политика — это функция государства. Конкретно ее должно реализовывать Минэкономразвития РФ. Это рабочий орган, он готовит предложения, но принятие решений остается за первыми лицами государства: председателем правительства и президентом. В частности, среднесрочные приоритеты определяются в президентском послании.
— Можете ли вы назвать президентство Путина эффективным?
— Нет. Владимиру Путину просто повезло. Можно сказать, что он пришел на все готовенькое. Я сейчас говорю об экономике. Тяжелейшие структурные реформы по переходу к рыночной экономике были проведены в 90-е годы, вся грязная работа тогда, к сожалению, с большими неоправданными издержками была проделана. Очищающий дефолт произошел в 1998 году, и рост начался уже с весны 1999 года. Рост ВВП уже в 1999 году составил 6,4 процента. Это неправда, что, когда пришел Путин с командой, был кризис, а потом экономика стала расти. Ему подфартило: мировые цены на нефть подскочили. За десять лет, с 2001 по 2010 год, страна за счет экспорта энергоносителей получила 1,6 триллиона долларов, или 50 триллионов рублей — это колоссальная цифра, в 5 раз больше, чем за предыдущее десятилетие. На мой взгляд, в таких условиях из страны можно было сделать конфетку. Но Россия до сих пор не обустроена. За пределами Москвы, ряда крупных городов простирается невообразимо убогое пространство. В Брянске ребенок погиб в канализации, которая изношена на 90 процентов. Сразу после границы, например в Прибалтике, Белоруссии, дороги гораздо лучше. Так что Россия, имея такие деньги, упустила возможность потратить их с умом. Надо же сравнивать не с тем, что было, а с тем, что могло бы быть.
—Какой вы видите экономическую стратегию развития страны?
— Во-первых, завышенные социальные обязательства взяты, поэтому задача выдерживать те обещания, которые даны. Во-вторых, экономика, в конце концов, должна быть диверсифицирована. Разговоры об этом всем давно надоели. Инновационная экономика — это не "Сколково" и не "Ё-мобили", а спрос на инновации. Для того чтобы мы ушли от сырьевой направленности экономики, надо развивать конкуренцию. В условиях сильной конкуренции бизнес, чтобы выжить на рынке, вынужден внедрять инновации. Развитие конкуренции — это важнейшая задача. Другая — укрепление доверия к бизнесу. В России бизнесу доверяют примерно на 20 процентов, это в разы меньше, чем на Западе. Корни такого положения, безусловно, находятся в 90-х годах, когда передача государственной собственности в частную, происходила неважно как, неважно в какие руки. Люди поэтому и относятся к бизнесменам с презрением: "Ах, вы, спекулянты проклятые!" Доверие — это экономическая категория, определяющая стимул к труду. Вот две сложнейшие задачи, на основе решения которых выстраивается экономика: растут зарплаты, доходы и так далее.
— Что вы можете сказать об экономической программе Путина?
— Я ознакомился с тем, что до сих пор было опубликовано, но это, собственно, пока не программа, а констатация некоторых правильных вещей, к тому же в тексте много лукавства. Я уже говорил, что не с прихода Путина и группы единомышленников в 1999 году начался подъем, а раньше. Лукавство и то, что ему удалось удвоить ВВП. Эта задача выполнена только на 60 процентов. Путин много говорит, что надо слезть с нефтяной иглы, про диверсификацию экономики, но на деле закрепляет ее сырьевую направленность. Например, строительство нефте- и газопроводов только укрепляет каркас сырьевой экономики. Для заполнения этих труб нужны будут ресурсы, их придется добывать в труднодоступных местах, придется качать и качать из недр… Так с чего это вдруг появится инновационная экономика? Надо бы подумать, а почему США консервируют свои запасы, а мы миллиарды вкладываем в трубы? Мне кажется, что не нужно было строить "Северный поток", потому что договориться с Украиной было бы значительно дешевле. При этом за все эти "политические" стройки платят потребители газа — граждане. Самое главное — сырьевая направленность консервируется. Мы не только критиковали эти решения властей, но и предлагали свои, но нас не слушают.
— Не слушают, потому что нет политической конкуренции?
— Да, конечно.
— Как вы видите перспективу появления конкуренции? Власти дрогнут?
— Революции не будет, но политическая конкуренция появится. На власть сильное впечатление произвели массовые акции протеста. Она будет вынуждена реагировать на этот вызов. Я знаю, как воровались голоса, потому что участвовал в выборах, шел в десятке федерального списка партии "Яблоко". Но пока непонятно, на какие уступки власти готовы пойти. Пакет политических реформ Медведева у меня вызывает подозрение своей либеральностью. Предусматривается фактически заявительный порядок регистрации партий, то есть регистрацию получат сотни партий. Это делается, на мой взгляд, для того, чтобы люди, получив на выборах портянку с бесконечным списком, взвыли: "Верните все назад, так все хорошо было". Складывается впечатление, что есть намерение создать балаган и показать, что этого и добивается оппозиция. Однако в декабре 2011 года тренд развития изменился. Он дает надежду...
— Надежду на волю царя?
— Надежду, что у разрозненной оппозиции появится больше желания идти на компромисс, прежде всего друг с другом. Все оппозиционеры — люди яркие, с амбициями, и упреки власти в том, что оппозиционеры сами не могут договориться, справедливы.
— Должна ли оппозиция договариваться не только по поводу реформы политической системы, но и вырабатывать экономическую программу?
— Безусловно. Это крайне желательно. Объединения против кого-то непрочны, надо объединяться за и вырабатывать общие экономические принципы. Я, например, выступаю за доверие и развитие конкуренции. Хотелось бы послушать и других, это только упрочит коалицию. А она сейчас важна, потому что впереди очень сложный период.
Ольга Гуленок
Публикации раздела: Общественные слушания