27.10.2011
Задавили!

В течение четырех лет Центр социально- трудовых прав проводит мониторинг трудовых конфликтов в России, последние его результаты комментирует ведущий специалист Центра Петр Бизюков.

- Петр Вячеславович, о чем говорит динамика трудовых протестов?

- Самое большое количество протестов приходится на 2009 год. Это пик кризиса. В 2010 году количество протестов несколько снизилось. Нынешний год также идет с небольшим отставанием от кризисного, но спада до уровня 2008 года не наблюдается - сохраняется напряженность. И это говорит о том, что структурная перестройка, которая должна была произойти в период кризиса в экономике и улучшить ситуацию, не случилась. Некоторые могут сказать: "Ну, подумаешь какие-то 200 протестов на 70 миллионов работающих!" На что я отвечаю, что логика протеста такова: он нарастает лавинообразно. Это я утверждаю со знанием дела, потому что трудовыми конфликтами занимаюсь с 1989 года. Сегодняшняя ситуация в России мне напоминает то время, когда было много локальных протестов, на которые никто не обращал внимания. Протесты, как правило, сливаются и выражаются в акции гражданского неповиновения. Например, в Пикалево не было горячей воды, и трудовой протест объединился с коммунальным. Рабочих предприятия поддержали горожане. В Междуреченске к шахтерам также присоединились работники других предприятий. Чем больше локальных протестов, тем больше поводов для глобальных акций гражданского неповиновения.

За 20 лет очень сильно изменилась трудовая атмосфера и моральные принципы. Если в 1989 году мат был под запретом, то сегодня матом говорят. Я бы лично не хотел оказаться на пути взбунтовавшегося пролетариата. Это страшно. Могут быть погромы и другие безобразные выходки, что в свою очередь послужит поводом для закручивания гаек. Профилактикой протеста никто не занимается. Сейчас акций с остановкой производства становится меньше. Работник не имеет инструментов, влияющих на работодателя, он не может решить свои проблемы внутри предприятия, и протест выплескивается наружу. Это делается сознательно. Российское трудовое законодательство направленно на подавление активности работников, оно обезоруживает работника, и он выходит на улицу искать защиту у власти. 50 процентов протестов вызваны грубейшим нарушением трудового права - невыплатой зарплаты. Работодателям нравится такая неуязвимость, они канализируют напряженность на более высокий уровень.

- Это и есть признак "эффективных менеджеров"?

- Во всяком случае, они себя считают таковыми. Бизнесмены гордятся, что давят профсоюзы, не понимая, что активный протест лучше, чем скрытая форма сопротивления. В тоже время они жалуются, что понизилась исполнительская дисциплина. А это следствие того, что рабочий челочек не чувствует себя субъектом - он объект эксплуатации, хотя на рынке все стороны должны быть равны. Один рабочий мне сказал: "Собственники смотрят на нас, как на потное мясо". Такие отношения подрывают дисциплину и делают невозможными инновации, которые предполагают ответственное поведение. Притом надо иметь в виду, что в руках бесправных людей находиться и пульт управления электростанцией, и штурвал самолета.

- Российские собственники родились в СССР – в стране победившего пролетариата, и по своему социальному происхождению большинство из них – это рабочие и крестьяне. Откуда же взялось такое пренебрежительное отношение к людям труда?

- Вначале девяностых годов "красные" директора демонстрировали умение договариваться. В "нулевые" годы появилось новое поколение управленцев с хорошим английским и иностранными дипломами, но ведущих себя совершенно по-хамски к рабочим. Более того, такое поведение характерно и для иностранцев. Бизнес – это очень адаптивная структура, и иностранные бизнесмены видят, что так можно себя вести, хотя в своей стране с тамошними профсоюзами они ведут себя иначе, а здесь объявляют войну. Например, на одном из финских заводов, поставляющих комплектующие детали для автомобилей, проводится совершенно дикая политика в отношении Межрегионального профсоюза работников автомобильной отрасли. Такая у нас управленческая культура. Мне доводилось обсуждать это с одним молодым предпринимателем. Он уверен, что рабочие всем обязаны предпринимательской активности, которая и создает все блага, за счет которой и платятся налоги…

- Где по-вашему находятся корни этой управленческой "культуры"?

- Я связываю это с конструкцией власти. Система подавления выстраиваться не только в отношении к работникам, но и пенсионерам, служащим социальной сферы, между гражданами и правоохранителями и так далее. Сверху идет установка на репрессии: "Делайте, что вам говорят, и не вякайте!" Поведение работодателей обусловлено и трудовым законодательством. У рабочих есть, якобы, право за забастовку, но, по сути, это запрет. Процедура организации забастовки очень сложная и запутанная, для того, чтобы ее пройти нужны приложить большие усилия. Ленинградские докеры решились на это, но за время, которое им потребовалось для получения согласований, руководство порта раскидало суда по другим портам и объявило рабочим: "Бастуйте на здоровье". Докеры побаставали и сдались. Законодательство надо менять.

- Как бы вы определили систему, которая ведет себя так тиранически по отношению к народу?

- В основе ее мораль неолибералов - экономическая эффективность любым путем. Если в Европе все же есть сдерживающие факторы, то в нашей стране их нет. Неолиберальная модель приобрела такие вульгарные формы не только в России, но и на африканском континенте, Латинской Америке. Оправдание такое: "не мы такие, а время подлое". Но хочется спросить: "а почему вы первые в этой подлой жизни?" Российская экономическая система базируется на покорном труде. Покорный труд – это выгодная вещь притом что, бизнесменам надо делиться с чиновниками. В конце концов, за покорность народа они платят триллион рублей взятками. Желающих паразитировать за счет народа - очень много. Им проще прижать работника, чем вводить новую технику, платить компенсации. Проще также повысить пенсионный возраст, зато не придется поднимать зарплаты, потому что пенсионеры – это все равно, что гастарбайтеры - готовы работать на любых условиях. Таким образом, квалифицированные кадры из России и дальше будут уезжать. А здесь будет накапливаться критическая масса недовольства.

- Вы предсказываете бунт?

- Протесты расползаются, но до сих пор власть быстро откликалась на массовую солидарность. Это показал конфликт в Междуреченске. Сначала с шахтерами никто не хотел разговаривать, но после того, как они перекрыли дорогу, прибежал мэр, потом губернатор, и наконец приехал Путин и привез с собой Абрамовича и Дерипаску. Компенсации за погибших семьям шахтеров увеличили с 300 тысяч рублей до трех миллионов, и кроме того пообещали улучшения жилищных условий. Власть чувствует силу. Тот, кто сумеет организовать давление снизу, получит быстро уступки от власти.

- Политическая активность профсоюзов возрастает?

- Сегодня профсоюзы очень сильно продвинулись в плане правовой грамотности, они научились работать в судах, и они поняли, что в рамках правовых процедур невозможно ничего добиться. Выигрывает тот, кто бастует стихийно. Политика – это поле, где формируется трудовые отношения, и профсоюзы не могут быть пассивными. Тем не менее, политики редко затрагивают тему трудовых отношений. Я внимательно слежу за тем, что говорит системная и внесистемная оппозиция, и мало слышно, чтобы оппозиционеры выступали за свободу забастовок, образование профсоюзов, то есть реальные инструменты, с помощью которых можно защитить свои права. Но времена меняются, и политики тоже. Может быть кто-то и возьмет на вооружение либеральные свободы в области трудовых отношений.

Ольга Гуленок

30.05.2014 -

Разбитые окна

04.04.2014 -

Манифест Диалектической партии

29.12.2013 -

Образование элиты

23.09.2013 -

Герои и общество

11.07.2013 -

Что дальше?